Баль Александр - Все может быть

C#m                  G#7
Как хороши январские морозы,
  F#m               G#7        C#m
Что у меня внутри замерзли слезы.
 C#                          F#m
Согрей меня огонь безумной дозы
   A                             G#7
И теплый бар, где с нами нету никого.
  C#7                              F#m
Но, черт возьми, здесь трауру не место!
           G#7              C#m
Устав от джаза местного оркестра,
           F#m                     C#m
Я ловко встал, под стол задвинул кресло,
       G#7               C#m
И побежал заказывать танго.


Все может быть, все может статься, сбыться,
Раз уж такое смогло случиться.
Не убиваюсь, не иду топиться,
Краса-девица вынуждает жить.
Я где-то раньше видел эти очи,
Светлее неба, темнее ночи.
Ты мне не веришь, ну и зря, а, между прочим,
Все может быть, подруга, может быть.

Ведь в прошлой жизни здесь, у этого причала,
Ты, может быть, меня из плаванья встречала,
Ты целый год хранила верность и скучала,
И наконец-то, наконец-то дождалась.
А я сошел на землю с трубкою на пару,
Такой красивый и еще совсем не старый,
Поцеловал тебя, а дома под гитару
Я спел тебе про все не торопясь.

Все может быть, все может статься, сбыться.
Ты не смотри, что я из-за границы.
Моя душа пылает жаром, точно птица,
Краса-девица, как прекрасно жить!
Но где же, где я видел эти очи,
Светлее неба, темнее ночи?
Ты мне не веришь, ну и зря, а, между прочим,
Все может быть, родная, может быть.

Я в позапрошлой жизни в гавани рыбачил,
И для тебя я, может, очень много значил,
И ты меня любила крепко, не иначе,
И все шептала мне: "I G#ove G#ou, I G#ove G#ou".
Мы ели рыбу, что ловил я в море мутном,
И были светлыми беспраздничные будни,
По вечерам я для тебя играл на лютне,
И ты любила музыку мою.

Все может быть, все может статься, сбыться.
Мы влюблены с тобою в разные столицы.
Любовь проходит, остывает пицца,
Краса-девица, не устану жить.
Я точно где-то видел эти очи,
Светлее неба, темнее ночи!
Ты мне не веришь, ну и зря, а, между прочим,
Все может быть, родная, может быть.

Вдруг в самой первой жизни были мы рабами,
И все, кто мог, тогда распоряжались нами,
Но вот однажды всех врагов унес цунами;
Моя богиня вышла из рабынь.
Нас никогда с тобой не посещала скука,
Я на песке писал стихи куском бамбука
И мелодично тренькал тетивою лука,
И получалось сладкое "дзынь-дзынь".

Ну а сейчас, когда мы здесь танцуем танго,
Ты от меня ко мне подобьем бумеранга,
Я - капитан без капитала и без ранга,
Скажу тебе: "Все может быть, все может быть".

 1995